Этногенез белорусов

Этногенез белорусов, то есть процесс формирования белорусского этноса, достаточно сложен и противоречив. Среди учёных нет единого мнения как о времени появления белорусов как этноса, так и о предках современных белорусов. Считается, что этногенез белорусов происходил на территории Верхнего Поднепровья, Среднего Подвинья и Верхнего Понеманья. Некоторые исследователи (Георгий Штыхов, Михаил Ткачёв) считают, что белорусский этнос существовал уже в XIII веке. Археолог Валентин Седов считал, что белорусское этническое сообщество сложилось в XIII—XIV веках, Моисей Гринблат — в период с XIV по XVI век.

Основные концепции этногенеза

Существуют несколько принципиально разных концепций этногенеза белорусов.

«Польская» и «великорусская» концепции

Хронологически первыми возникли «польская» (Л. Галембовский, А. Рыпинский) и «великорусская» (А. Соболевский, И. Срезневский) концепции, согласно которым этническая территория белорусов рассматривалась в качестве исконно польской или исконно великорусской соответственно, аргументом чему служило отсутствие у белорусов отдельного языка. Между тем, уже в начале XX века Евфим Карский в фундаментальном труде «Белорусы» доказал самостоятельность белорусского наречия как от польского языка, так и от великорусского наречия русского языка, тем самым опровергнув основной аргумент сторонников данных концепций^[1]. Ныне точка зрения, полагающая белорусов и белорусский язык самостоятельными этносом и языком в составе восточнославянской группы, абсолютно преобладает в академической науке.

«Племенные» концепции

В начале XX века в среде белорусской национальной интеллигенции сформировалась концепция, согласно которой белорусы происходили от летописного племени кривичей. Автором «кривичской» концепции был Вацлав Ластовский. Ещё ранее подобные идеи, условно называющиеся «племенной» концепцией, озвучивали Николай Костомаров и Михаил Погодин. Концепция не получила широкого распространения, но послужила идейной основой для формирования так называемой «кривичско-дреговичско-радимичской» концепции. Её авторами были известные историки и языковеды Евфим Карский, Моисей Гринблат, Митрофан Довнар-Запольский и Владимир Пичета. Концепция основывается на идее о формировании белорусского этноса в результате этнической консолидации населяющих этническую территорию белорусов племён^[2]. Популярность данной концепции достаточно велика, хотя она и не учитывает хронологический промежуток между исчезновением летописных племён в середине XII века^{[источник не указан 256 дней]} и формированием общебелорусского этнического комплекса.

«Древнерусская» концепция

После Второй мировой войны в советской науке доминирующую роль заняла «древнерусская» концепция, согласно которой, белорусы, наряду с украинцами и русскими, образовались в результате распада единой древнерусской народности в XII—XIII веках. Теоретически эта концепция была обоснована С. Токаревым, в её разработке также приняли участие археологи Пётр Третьяков и Борис Рыбаков. Отдельные положения древнерусской концепции подвергались серьёзной критике со стороны археологов Валентина Седова и Эдуарда Загорульского^[3]. Против гипотезы о единой древнерусской народности как таковой активно выступает археолог Георгий Штыхов, в результате чего в крупнейшее из когда-либо созданных учебных пособий по истории Беларуси попал подраздел «К проблеме древнерусской народности», содержащий критику этой концепции^[4]. Несмотря на существование весьма серьёзной научной критики, «древнерусская» концепция остаётся наиболее распространённой и в начале XXI века.

«Балтская» концепция

В 1960-х — начале 70-х годов XX века московским археологом Валентином Седовым была сформирована новая концепция, не отвергающая принципиально гипотезу о существовании единой древнерусской народности. Согласно этой концепции, получившей название «балтской», белорусский этнос сформировался в результате миксации и взаимоассимиляции местных балтов с пришлыми славянами, при этом балты в этногенезе белорусов сыграли роль субстрата (подосновы). Концепция строится на основании отнесения археологических культур позднего железного века на территории Белоруссии к балтским, что ныне практически никем не оспаривается. В ходе многочисленных раскопок Валентин Седов нашёл целый ряд украшений, орудий труда, оружия, которые были характерны для балтской культуры и не принадлежали славянам. По его мнению, миграция на эти территории славян началась в середине I тысячелетия нашей эры, причём в этот период славяне заселили лишь территории южнее Припяти. Заселение славянами основной части территории Белоруссии, по Седову, относится лишь к VIII—X векам. В качестве аргумента в пользу «балтской» концепции приводится и факт наличия во многих элементах языка и культуры белорусов балтских корней, к примеру, поклонение ужам и камням в традиционной религии белорусов, лапти прямого плетения, техника строительства жилья, ряд звуков белорусской фонетики (твердый «р», «аканье»). Несмотря на то, что большинство современных исследователей в целом принимают «балтскую» концепцию, зачастую под сомнение ставится столь значительное влияние балтов на формирование бело­русского народа, его культуры, языка. Также в вину гипотезе иногда ставится желание оторвать белорусов от русских и украинцев. Согласно мнению этнолога Михаила Пилипенко, балты выступили субстратом не для формирования непосредственно белорусов, а как подоснова славянских общностей кривичей, дреговичей и радимичей^[5]. Впрочем, по мнению Носевича, «новая концепция» Михаила Пилипенко является по сути попыткой сгладить противоречия между «балтской», «кривичско-дреговичско-радимичской» и «древнерусской» концепциями и сама по себе ничего нового не несёт^[2].

«Финская» концепция

Существует также и «финская» концепция, выдвинутая писателем Иваном Ласковым. Согласно ей, предками белорусов выступили финно-угры. Концепция сформирована на основании наличия значительного количества древних финно-угорских гидронимов на территории Белоруссии (например, Двина, Свирь). Однако финноязычное население на территории Беларуси жило в глубокой древности и было ассимилировано не славянами, а древними балтами, расселившимися в Понеманье, Подвинье и Поднепровье в бронзовом веке. Финны на территории Беларуси явились субстратом не белорусов, а древних балтов.

Исследование генома

Частота распределения R1a1a, также известной как R-M17 и R-M198, адаптировано с Underhill et al (2009). Указанная гаплогруппа с примерно равной частотой встречается как у народов Центральной и Восточной Европы, так и северной и центральной Индии, у народов Пакистана, Афганистана и Таджикистана, а также у алтайцев. Её высокое содержание характерно для некоторых индоевропейских народов (но за исключением народов Западной Европы и иранцев), тюркского аборигенного населения Алтая^{[источник не указан 433 дня]} и восточных Саян.

В 2005—2010 годах в Институте генетики и цитологии Национальной академии наук Беларуси было проведено исследование генофонда белорусов по данным о трех типах генетических маркеров — аутосомных, митохондриальных и Y-хромосомы.

Исследование по Y-хромосоме

Согласно этому исследованию, наибольшая часть исследованных геномов белорусов содержала гаплогруппы R1a (60 %) и I1b (17 %). Исходя из частот гаплогрупп Y-хромосомы (передающейся от отца потомкам мужского пола) генофонд белорусов можно охарактеризовать как европейский (на что указывает гаплогруппа R1b3), восточноевропейский (по преобладанию гаплогруппы R1a) и северный восточноевропейский (по присутствию гаплогруппы N3). Наличие у значительной части популяции гаплогруппы I1b свидетельствует в пользу наличия генетических связей и с народами Южной Европы. Таким образом, сравнение результатов с геномом других европейских народов показывает, что по маркерам Y хромосомы белорусы «обнаруживают высокое сходство с восточными славянами и большинством западных славян, но генетически далеки от балтов»^[6]. Кроме того, выявлена генетическая общность, которая «образует единый плотный кластер, включающий белорусов, поляков, русских юго-западных областей (Белгородской,Воронежской, Курской, Орловской областей), а также русских Тверской области»^[6]. При этом, различия между северными и южными белорусами по данному маркеру оказались минимальными.

Исследование по митохондриальной ДНК

Исследование митохондриальной ДНК, передающейся от матери потомкам обоего пола, показали, что наибольшая часть генофонда белорусов представлена гаплогруппой H (38 %), а остальные частые гаплогруппы J, U5a, T (7 −10 %). Наблюдаются «существенные различия между южными и северными белорусами. Оно достигается за счет выраженного своеобразия северных белорусов, которое не связано с балтским субстратом в материнских линиях наследования — северные белорусы в равной степени генетически удалены и от балтов, и от западных славян (в том числе и от поляков), и от финно-угров, и от практически всех популяций восточных славян»^[6]. Также отмечается, что по митохондриальной ДНК «очень велико сходство южных белорусов с южными и западными русскими популяциями: к ним южные белорусы в 3 — 5 раз генетически ближе, чем к северным белорусам»^[6].

Исследование по аутосомным ДНК

Сравнительный анализ генофондов Западной Евразии показал, что «по аутосомным ДНК маркерам все восточные славяне входят в один кластер Восточной Европы. Однако русские и украинские популяции расположены ближе друг к другу, чем к белорусам… Русские и украинцы оказываются ближе к популяциям Западной и Южной Европы, чем белорусы. К сожалению, по этим маркерам не изучены ближайшие западные и северные соседи белорусов, и в частности, балтские народы. Можно предполагать, что некоторое своеобразие генофонда белорусов связано с вкладом балтского субстрата»^[6].

Выводы исследования

Авторы пришли к выводу, что «различия между белорусскими популяциями меньше, чем различия между украинскими популяциями и намного меньше, чем различия между русскими популяциями. То есть разные популяции белорусов генетически очень похожи друг на друга»^[6]. В то же время, относительно вопроса о похожести генофонда белорусов на балтов и славян, авторы отмечают, что «по отцовской линии отличия белорусов от балтов выражены очень явно — по гаплогруппам Y белорусы принадлежат к кругу восточных и западных славян. По материнской линии (гаплогруппы мтДНК) белорусы в равной степени похожи и на балтов, и на славян — как западных, так и восточных»^[6].

Антропологический анализ

Доктор биологических наук, антрополог и генетик Алексей Микулич, исходя из антропологических признаков, а также распространённости тех или иных групп крови, говорит о едином расовом типе белорусов, аукштайтов, латгалов, жителей Черниговщины, Смоленщины, Брянщины, так называемой Новой Мазовии и возводит этот тип ещё к неолитическому населению Восточной Европы^[7][8].

Примечания

1. ↑ Гісторыя Беларусі (у кантэксце сусветных цывілізацый). Вучэбн. дапаможнік / В. І. Галубовіч, З. В. Шыбека, Д. М. Чаркасаў і інш.; Пад рэд. В. І. Галубовіча і Ю. М. Бохана. — Мн.: Экаперспектыва, 2005. — С. 136.
2. ↑ ^{1 2} Носевич В. В. Белорусы: становление этноса и «национальная идея» // Белоруссия и Россия: общества и государства / Редактор-составитель Д. Е. Фурман. — М.: Права человека, 1998. — C. 11-30.
3. ↑ Загарульскі Э. М. Заходняя Русь: IX ­- XIII стст. — Мн., 1998. — С. 233.
4. ↑ Гісторыя Беларусі: У 6 т. — Т. 1. Старажытная Беларусь. — Мн., 2000. — С. 326—328
5. ↑ Пилипенко М. Ф. Возникновение Белоруссии: Новая концепция. — Мн., 1991. — С. 17-32.
6. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7} Балановский О. П., Тегако О. В. Генофонд белорусов по данным о трех типах генетических маркеров — аутосомных, митохондриальных,Y-хромосомы.
7. ↑ Денисова Р. Я., Антропология древних и современных балтов. М., 1973.
8. ↑ Мікуліч А. Этнічная гісторыя беларусаў паводле антрапалагічных данных // Беларускі гістарычны часопіс. — Мн., 1992. — № 2. — С. 7-11.

Литература

• Гринблат М. Я. Белорусы. — Мн., 1968.
• Державин Н. С. Происхождение русского народа. — М., 1944.
• Довнар-Запольский М. В. Очерк истории кривичской и дреговичской земель до конца XII столетия. — К., 1891.
• Ермаловіч М. Па слядах аднаго міфа. — Мн., 1989.
• Ермаловіч М. Старажытная Беларусь: полацкі і новагродскі перыяды. — Мн., 1990.
• Загарульскі Э. М. Заходняя Русь: IX ­ XIII стст. — Мн., 1998.
• Канстанцінаў Ф. Аб паходжанні беларускага народа. — Мн., 1948.
• Карский Е. Ф. Белорусы. Введение к изучению языка и народной словесности. — Вильна, 1904.
• Мікуліч А. Беларусь у генетычнай прасторы. — Мн.: Тэхналогія, 2005.
• Пилипенко М. Ф. Возникновение Белоруссии: Новая концепция. Мн., 1991.
• Пичета В. Образование белорусского народа // Вопросы истории. — 1946. — № 5—6.
• Рыбакоў Б. А. Радзімічы. Працы секцыі археолёгіі Беларускай АН. — М., 1932.
• Седов В. В. Археология и проблема формирования белорусов // Этногенез белорусов. Тезисы докладов на научной конференции по проблеме «Этногенез белорусов». — Мн., 1973. — С. 7-10.
• Седов В. В. О происхождении белорусов // Древности Белоруссии. Материалы конференции по археологии Белоруссии и смежных территорий. Мн., 1966. — С. 301—309.
• Седов В. В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья. — М., 1970.
• Седов В. В.. К происхождению белорусов (Проблема балтского субстрата в этногенезе белорусов) // «Советская этнография». — 1967. — № 2. — С. 112—129.
• Соболевский А. И. Очерки из истории русского языка. — К., 1884.
• Тихомиров А. Н. Значение Древней Руси в развитии русского, украинского и белорусского народов // Вопросы истории. — 1954. — № 6.
• Топоров В. Н. К проблеме балтско-славянских отношений // Актуальные проблемы славяноведения. — М., 1961.
• Третьяков П. Н. У истоков древнерусской народности. — Л., 1970.
• Филин Ф. П. Образование языка восточных славян. — М.-Л., 1962.
• Филин Ф. П. Происхождение русского, украинского и белорусского языков: Историко-диалектологический очерк. — Л., 1972.
• Хабургаев Г. А. Этнонимика «Повести временных лет». — М., 1979.
• Черепнин Л. В. Исторические условия формирования русской народности до конца XV в. // Вопросы формирования русской народности и нации. — М.-Л., 1958. — C. 7-105.
• Штыхаў Г. В. Крывічы. — Мн., 1992.

Ссылки

• МАРФІНА В. У. Палеаантрапалагічныя знаходкі — важная крыніца гістарычнай інфармацыі аб старажытных папуляцыях чалавека.  (белор.)